Станция Лиелупе в 1920-е годы.

Но давайте заглянем на штранд начала столетия. А помогут нам в этом старые газеты, путеводители, воспоминания старожи­лов.

Река Лиелупе называлась тогда Аа, а первая взморская стан­ция - теперешняя Лиелупе - Буллен. Как писал старинный пу­теводитель, «дач здесь немного и стоят они дорого».

 Следующая станция носила длиннющее название - Биль­дерлингсгоф. Нетрудно догадаться, что это - нынешние Булдури. «Местность отличается обилием соснового леса. Вдоль дюн тянется Мариинский парк, очень удобное место для про­гулок».

 Взморье тогда разделялось как по социальному, так и по наци­ональному признаку. Бильдерлингсгоф был вотчиной исключи­тельно немцев. В Майоренгофе - нынешнем Майори, который тогда находился в частной собственности барона Фиркса, запре­щалось селиться евреям.

Дзинтари именовались очень романтично - Эдинбург. По свидетельству современников, сюда приезжали люди богатые, ис­кавшие увеселений и любовных интриг. А вот что писал об Эдин­бурге Леонид Андреев, отдыхавший на взморье в июле 1901-го: «...аристократический уголок, немного скучный и сонный, дачи все собственные, женщины все породистые и красивые, мужчи­ны все вежливые. Ездят все в первом классе и притом обязатель­но в отделении для некурящих».

Самым шумным, самым популярным поселком взморья был Майоренгоф. Необычна история названия поселка и станции. В середине XVII века эта местность перешла в собственность ба­рона Фиркса. Барон был майором в армии польского короля и очень гордился своим воинским званием. Его поместье стали на­зывать поместьем майора, а затем название распространилось на окрестную территорию.

«...Самый пёстрый городок, - пишет о Майоренгофе Анцре­ев. - Тут и крупная разноплеменная буржуазия, и разночинец, поставивший ребром последнюю сбережённую копейку, и так неведомо кто – просто люди, которые хотят и здоровья, и повеселиться, людей посмотреть и себя показать».

Йоменская накануне Первой мировой.

Газеты отмечают наплыв отдыхающих - жаркое лето манит к морю. Ежедневно даются концерты. Выступает  Вяльцева, в са­ду Горна, который располагался на месте (нынешнего кинотеатра «Юрмала»), играют Вагнера и Чайковского. По вечерам на майоренгофском пляже устраиваются фейерверки.

Главной артерией посёлка была, конечно же, улица  Йоменская - средоточие рестораций, кафетериев, бакалейных лавок.

К Дуббельну - так назывались когда-то Дубулты - улица Йо­менская переходила в Рижскую.

Как курорт Дуббельн имеет старые традиции. Еще в первые десятилетия XIX века там отдыхали русские офицеры - участни­ки кампании 1812 года. Была там дача Барклая-де-Толли.

Дуббельн любили и литераторы. Дача Гончарова находилась на тогдашней Господской улице, в доме Посселя. В советское вре­мя в этом месте был построен Дом творчества писателей. На концертах в Дуббельнском кургаузе частенько можно было уви­деть и Лескова - известный писатель снимал дачу неподалеку, в Карлсбаде.

Пумпури и Меллужи именовались тогда одним словом - Кар­лсбад. Правда, взморский Карлсбад был не чета знаменитому европейскому тёзке, здесь отдыхали люди небогатые - учителя, пасторы, мелкие торговцы. «Дачи в Карлсбаде дёшевы, но мест­ность сыровата. Имеется парк, кургауз, аптека, рынок и несколь­ко пансионов...»

В одном из таких пансионов у отставного прусского унтер­-офицера и останавливался в июне 1879-го Лесков, а спустя еще два десятилетия, в 1901-м, в Карлсбаде, на улице Екаба, снимал комнату Леонид Андреев.

Последней станцией у моря, где в начале века снимали да­чи, был Ассерн. Нетрудно догадаться, что так звучали когда-то нынешние Асари. Асари были известны своими клубничными плантациями. Первые саженцы клубники на взморье появились именно здесь - их привёз из Франции подданный этой страны некто Кортезье. Ягоды пришлись по вкусу начальнику станции Гайлису и их с дозволения местных властей начинают высаживать на участках.