«Мариенбад» - лучшая дореволюционная здравница взморья.

Так чем же удивил столичных шишек доктор Нордштем? Вот что писал Николай Лесков в рассказе «Колыванский муж»: «Чудесный старик-немец... Больных заставлял ходить по берегу то босиком, то совсем нагишом. В аптечное лечение не верил нисколько и над всеми докторами смеялся...»

Подагру, ипохондрию и другие тогдашние «модные болячки» Нордштем лечил физической терапией и закаливанием: распиливание и рубка дров, долгие прогулки по берегу и дюнам. Глядя на измотанных господ, возвращающихся с «терапии», окрестные крестьяне только качали головами - «не санатория, а тюрьма». (Между прочим, чуть раньше в Москве соотечественник Нордштема врач Христиан Лодер основал лечебницу несколько иного профиля - пациенты пили минералку и потом совершали небольшой моцион. Наблюдая через ограду за праздно гуляющей публикой, московские простолюдины называли такое лечение «гонять лодера», а самих больных - лодырями).

У пациентов Нордштема «гонять лодера» времени не оставалось.

В терапию входило и морское купание. Только если сильному полу позволялось принимать морские ванны в заливе, то cлaбoму - воду грели. Нелегкой была подготовка к процедуре: вначале воду ведрами таскали в емкости, устроенные в дюнах. 3атем ее подогревали на огне, и потом па трубам вода поступала в ванны. Так вот: водоносами были сами пациенты лечебницы.

Среди тех, кого «чудесньй старик» поставил на ноги, были такие знаменитости, как Иван Александрович Гончаров, приезжавший и Дуббельн девять сезонов подряд, Николай Лесков, адвокат Кони, популярный тогда писатель Боборыкин. Не говоря уже об «их сиятельствах» и «ваших благородиях», которых с каждым годом на взморье становилось все больше.

Что касается Лескова, то он приехал на Рижский штранд в 1879-м и снял комнату неподалеку от «Мариенбада» - в Пумпури, которые тогда назывались Карлсбадом. Нордштем остался в памяти писателя не только как самобытный врач.

«Жил он холост, - пишет Лесков в рассказе. - Брак считал недостойным и запоздалым учреждением... ходил часто без шапки, с толстой дубиной в руке, ел мало, вина не пил и не курил, и был очень умен».

А Майори с открытием «Мapиенбада» из обычного поместья с лугами да лесом превращаются в престижный курорт. Лишь в 1870-е там появляются первая гостиница, рынок, парк и концертный зал. О последнем стоит сказать особо. Находился он на Йомас, на том месте, где сегодня Юрмальский дом культуры, и назывался концертный зал Горна. Пo имени хозяина. В концертном зале выступали лучшие симфонические оркестры из Хельсинки, Берлина. На рубеже столетий там выступала и знаменитая Анастасия Вяльцева - звезда российской дореволюционной эстрады. В 1896-м в саду прошел первый на взморье сеанс «живой движущейся фотографии» - кинематографа. За год до начала Первой мировой в Майори вспыхнул сильнейший пожар - сгорели все деревянные постройки улицы Йомас. Не пощадил пожар и сад Горна. В 1960-е на этом месте построили кинотеатр «Юрмала», который сейчас переименован в дом культуры.

...Если вы бываете в Майори, не поленитесь дойти до Юрмальской думы - улица Йомас 1/5. Прямо за ней - старинные каменные ворота. Это все, что осталось от знаменитого санатория «Мариенбад». Через эти ворота проходили Гончаров, Лесков, Кони и«чудесный старик-немец» по фамилии Нордштем. С него, по существу, и начинались наши Мaйори.